Боборыкин П.Д.
П.Д. Боборыкин, сын помещика, выпускник Нижегородской гимназии поступил в Казанский императорский университет на юридический факультет в 1853 г. Время это было странное, жизнь в университете текла тихо и спокойно: не было сходок и громких скандалов; студенты не собирались на тайные встречи, не основывали землячеств. Революционная волна 1860-1880-х гг. ещё не захлестнула страну. Строительные проекты 1830-1840-х гг. были завершены.
Об этом периоде сказано не так много, а потому свидетельства Петра Дмитриевича особенно интересны. Чем жили студенты и город в то время? Об этом мы можем узнать из «Воспоминаний» П.Д. Боборыкина и романа «В путь-дорогу», вторая треть которого основана на личном опыте писателя.
Казанскую жизнь студента Боборыкина можно разделить на два этапа. В свой первый учебный год он с головой погрузился в светскую жизнь Казани и, по его собственным словам, больше времени протанцевал, чем был на занятиях.
Впрочем, были у студентов и любимые профессора: профессор русской истории Иванов Н.А., тогда ещё очень молодой химик Бутлеров А.М., медик Аристов Е.Ф., юрист Мейер Д.И. Аудитории на их занятиях всегда были полны. Самым любимых у юристов камералистов, к которым относился Боборыкин, был профессор технологии Киттары М.Я.
Любимым развлечением казанского студенчества, темой постоянных разговоров в компании был театр. Боборыкин П.Д. в «Воспоминаниях» много и увлеченно говорит о Казанском театре, перечисляет имена актёров и название постановок, которые посетил. Пётр Дмитриевич через много лет отмечал, что игра актёров в Казани ничем не уступала частным Московским и Питерским театрам конца XIX в.
Публика театров, особенно, студенческая делилась тогда на «стрелкистов» и «прокофьистов». Первые были поклонниками актрисы Стрелковой, а вторые – Прокофьевой. Причём среди первых было больше «более развитых студентов, демократов», а среди вторых преобладали «франтики».
О финансах студент Боборыкин особо не переживал. Он даже упрекал студентов следующих поколений (60-80 гг.) в том, что те слишком много жалуются на бедность и вечно собирают деньги с помощью благотворительных концертов. Сам Боборыкин жил на стипендию в 300 рублей в год. С учётом всех расходов на оплату лекций и содержание слуги у него оставалось по 20 рублей на месяц. И, по его словам, этого вполне хватало.
Да, Пётр Дмитриевич происходил из дворянской семьи. У него был свой человек Михаил Мемнонов, который помогал ему по хозяйству. И, конечно, его возможности для досуга были шире. Дело не в деньгах. Казанское высшее общество в 1950-е гг. было крайне закрытым. Одних денег было недостаточно. Все светские приемы организовывали помещики и приглашали на них только людей дворянского происхождения. Исключения были, но крайне редко.
Пётр Дмитриевич часто бывал на балах и званных обедах. Он описывает ещё одну сторону казанской жизни тех лет – «амурные дела». Постоянный флирт между дворянами был нормой, время от времени случались адюльтеры. Некоторые студенты почти открыто жили на положении альфонсов. Спустя 10-20 лет подобное поведение было бы недопустимо и на студенческих судах запятнавшего честь мундира могли призвать к ответу. Но на дворе стояли 1850-е, время апатии и спокойствия. Даже Крымская война и осада Севастополя не встревожили студенческую братию.
Переломный момент случился в конце первого года обучения. Студенты устроили бал. «На этом балу я справлял как бы поминки по моей прошлогодней «светской» жизни» — вспоминал Пётр Дмитриевич. Он уже некоторое время тесно общался с молодым профессором-химиком Александром Бутлеровым. На втором году обучения он начал работать в его лаборатории. Боборыкин поставил себе цель – перевести с немецкого учебник химии Лемана. Это было действительно важно, так как пособий на русском языке по естественным наукам не хватало. Перевод Боборыкина в итоге был издан и принят в учебных заведениях! Это работа отнимала много времени и сил. Боборыкин больше не присоединялся к шумным гуляниям сокурсников, избегал приёмов в домах помещиков.
Боборыкин отмечает, что не один он прошёл такой путь.
«Море водки далеко не всех поглотило, и из кутил, даже пьяниц вышло немало дельных и хороших людей. Нашлись между ними и профессора, и адвокаты, и честные чиновники, прокуроры, члены судов. Иные достигли и высших званий».
Спустя два года учёбы Пётр Дмитриевич перевёлся на медицинский факультет Дерптского университета, с благословения профессора Бутлерова. Тот даже дал молодому человеку рекомендательное письмо к своему учителю Карлу Клаусу, который прежде работал в Казани, а теперь занимал должность в Дерпте.
Так закончился казанский период П.Д. Боборыкина. Он учился в университете в переходный период, когда общество и представить не могло грядущие реформы, когда студенты ещё только-только вырабатывали свой знаменитый «дух». В эти два года Боборыкин занимался тем, чем ему хочется, общался с множеством людей, проникал за закрытые двери дворянских домов. И в итоге прославили его не химические открытия, а именно умение описать, рассказать на страницах своих произведений о жизни человека в Российской империи.
Автор публикации: И.М. Ротов.